![]()
Делиться открыто своими страхами непросто. Не только потому, что раскрываться не хочется. Тяжело донести верно свою мысль, ту самую, от которой не по себе. Я попробую, а получится или нет… надеюсь, что да.
Итак, начну с самого «нестрашного» страха. Сравнение – каждый из нас (ну почти) хотя бы раз сравнивал себя с тем или иным писателем. А вернее свое творчество с его стилем, языком, постановкой сюжета…. Вот и я иногда, прочитав отличный роман, влюбившись в его автора, начинаю себя корить за скудный словарный запас, пресное воображение и вообще за «почему-я-так-не умею». Развивается комплекс неполноценности. Шучу, конечно, но руки опускаются. Я всегда любила Лорел Гамильтон из авторов в моем любимом жанре черной мистики. И до сих пор восхищаюсь ею, но уже переболела чувство ущербности, практически. Чуть-чуть осталось, совсем-совсем. Без сравнения никак, увы. Ее романы заставляют меня стремиться к росту, как автора, побуждают творить дальше и усерднее.
Немного «страшнее» для меня читатели. О, это такие люди, которые читают! И не просто читают, а оставляют комментарии и чаще всего с советами и упреками – мол, а было бы здорово, если бы ГГ вот так поступил…. Автор, что ты творишь? Или: это скучно, банально, а давай вот так…. Когда у свежего романа появились первые читатели, я начинаю прислушиваться – а как иначе?! Ему ж, читателю виднее (так думается, так кажется, так принято считать). И, разумеется, я начинаю кроить главы, перестраивать сюжет, чтобы читателю-любимому понравилось. И вот, когда сама довольна, и он доволен, появляется другой…. Читатель. И он требует от автора противоположного поведения ГГ…. А потом еще один, и еще. Вот тут и случается со мной ступор. Почему подстраиваюсь под чужое мнение, каждому пытаюсь угодить? Ведь я видела свое детище совсем другим! Обычно озарение приходит, когда уже поздняк метаться. Поэтому и боюсь я читателей…. Вот.
Страх номер три, который заставляет мои руки опускаться, а романы залеживаться месяцами – страх «не вытянуть» роман. Часто его испытываю, особенно когда не вижу сцену/главу целиком, не могу завершить ее и ищу неординарный финал. Я держу в уме связующие ниточки, трясусь над ними, прощупываю на прорехи, пытаюсь переплести так, чтобы картинка стала четкой, но новые идеи не нравятся. Бывает, одну главу по несколько раз переписываю. И ничего. Ничего, и все тут. И снова творческий застой, тоска-печаль, настроение ниже плинтуса. Пока посреди ночи не тюкнет «идея!», но об этом в другой теме.
И на вершине этого «чудовищного» айсберга – «вечная правка». Да уж, треплет нервы она порядочно, выжимает все соки до последней капли. Для меня это как пытаться переплыть океан – редактирую, редактирую, вот и подошел к концу первый роман из серии, ура! Догребла, но еще не выдохлась. Хватаюсь за продолжение, правлю-правлю, но уже без прежнего энтузиазма. Все, можно выдохнуть – третья часть, поехали. И вдруг (опять же читатели) что-то где-то выявили, какой-то промах вычитали, и я вынуждена вернуться, начать сначала. И все бы хорошо, если не править один и тот же роман уже семь лет. И все бы ничего, если бы помимо него еще одиннадцать не ждали своей очереди. И нет никаких гарантий, что и их не придется несколько раз редактировать. И нет земли на горизонте – греблю я и греблю, захлебываясь в бесконечной правке. Кажется, что скоро утону в ней, родимой.
Выговорилась и рассекретничалась. Но немного полегчало.
). И там есть только пять градаций веса ответов, от нуля до единицы с шагом 0,25. (0; 0,25; 0,5; 0,75; 1) 
Да-да-да. Текст на первом месте и всё такое, но сейчас мне не хочется становиться одним из своих героев, а хочется немного побыть собой, послушать музыку (ибо тут у Мельницы альбом новый, а писать я могу только с метрономом), да и просто усталость. 
Делиться открыто своими страхами непросто. Не только потому, что раскрываться не хочется. Тяжело донести верно свою мысль, ту самую, от которой не по себе. Я попробую, а получится или нет… надеюсь, что да. 
